Источник вдыхновения

Анатоль Аўруцін - rусский поэт

Наконец-то, за один присест прочел сборник избранных стихов «Свет вечерний» пиита Анатолия Аврутина. Вначале был несколько разочарован: попадалось совсем немного закрученных, бессмысленных образов, от которых иногда закипает мозг. Например, когда представляешь, как герой «привязан пуповинно // К уголку, что истины безмерней, // Где струится тихий свет вечерний». Это в первом же, основополагающем стишке.

Через несколько страниц попались «бездомная алость», «звездная нить», «хлынула горлом заря», кто-то стал «шаришь ступени». Тут тебе «мертвые звезды стекают в шершавый рукав»... И это всё, на шестнадцати страницах.

Вскоре, правда, нашел относительно неплохое стихотворение, автобиографичное:

Переулок... Ни собак, ни лая.

Только клен безлистый вдалеке.

О своем глаголит мостовая

На древнебулыжном языке.

 

Где мой дом? Стою, а дома нету.

Не война, да только вышло так –

Провода железные продеты

Сквозь судьбою снесенный чердак.

 

И сидит нахохленная птаха,

Напряженья вовсе не боясь,

Где сушились папина рубаха

И моя пеленочная бязь.

 

Птахе что? Довольна. Когти цепки.

Ну а мне все чудится впотьмах –

Где болталась мамина прищепка,

Что-то заискрило в проводах...

Для себя стал помечать стихи: «ни о чем», «графо», «быт, графо»... Даже не матерное, но не совсем приличное слово применил. И так через стишок. Вот образчик:

***

Опять этот взгляд завидущий,

Похожий на черный стилет.

«Дорогу осилит идущий...» –

А если дороги-то нет?

И если судьбой не сражен ты,

Но видишь сквозь хмурую даль –

Иные вдали горизонты,

Но та же за ними печаль?..

Конечно, дальше все наладилось – пошло-поехало, вырисовался истинный пиит. А куда его спрятать и как? Однако отзыв о сборнике напишу позже.  Сейчас речь несколько об ином.

В фильме «Таинственная страсть», снятому по одноименному роману Василия Аксенова, героиня Нэлла Аххо (прототип – Белла Ахмадулина), излишне употребив в очередной раз в компании писателей спиртного, кричала по случаю: «не быва-а-ет поэ-э-тесс, а быва-а-ют поэ-э-ты...». И тут я вспомнил, что спонтанно обращался к ее творчеству. Причем, находил мотивы-образы-метафоры, подобные аврутинским. Понятно, что чудо не замедлило себя ждать. Помог волшебник Интернет. Ведь сейчас, зачастую, не нужно бежать в библиотеку. И вот передо мной стишок Беллы. Сначала публикую его, чтобы не нависать над читателями со своим угрюмым мнением. После оторвусь по полной программе...

Дождь и сад

В окне, как в чуждом букваре,

неграмотным я рыщу взглядом.

Я мало смыслю в декабре,

что выражен дождем и садом.

 

Где дождь, где сад – не различить.

Здесь свадьба двух стихий творится.

Их совпаденье разлучить

не властно зренье очевидца.

 

Так обнялись, что и ладонь

не вклинится! Им не заметен

медопролитный крах плодов,

расплющенных объятьем этим.

 

Весь сад в дожде! Весь дождь в саду!

Погибнут дождь и сад друг в друге,

оставив мне решать судьбу

зимы, явившейся на юге.

 

Как разниму я сад и дождь

для мимолетной щели светлой,

чтоб птицы маленькая дрожь

вместилась меж дождем и веткой?

 

Не говоря уже о том,

что в промежуток их раздора

мне б следовало втиснуть дом,

где я последний раз бездомна.

 

Душа желает и должна

два раза вытерпеть усладу:

страдать от сада и дождя

и сострадать дождю и саду.

 

Но дом при чем? В нём всё мертво!

Не я ли совершила это?

Приют сиротства моего

моим сиротством сжит со света.

 

Просила я беды благой,

но всё ж не той и не настолько,

чтоб выпрошенной мной бедой

чужие вышибало стекла.

 

Всё дождь и сад сведут на нет,

изгнав из своего объема

необязательный предмет

вцепившегося в землю дома.

 

И мне ли в нищей конуре

так возгордиться духом слабым,

чтобы препятствовать игре,

затеянной дождем и садом?

 

Не время ль уступить зиме,

с ее деревьями и мглою,

чужое место на земле,

некстати занятое мною?

1967

«Образ – отец поэзии», – сказал как-то беларусский поэт Анатолий Велюгин. В этом произведении мною около сорока процентов помечено красным маркером. Причем, удивительным образом, подобное можно отыскать свободно в рифмованных упражнениях Аврутина. Похоже, он – личность с женским типом психики – перелопатил не только произведения суперэмоциональной Ахмадулиной, но и Ахматовой с Цветаевой. Итак...

***

Да, букварь может быть чуждым. Но «неграмотный взгляд» – это к покойному юмористу Михаилу Задорнову.

Поэтесса зацепилась за банальную тему дождь-сад и на этом чуть ли не защитила кандидатскую диссертацию. Она обозвала ситуацию свадьбой двух стихий. Оказывается сад – стихия.

Далее встречаю «мёдопролитный крах плодов». Поэтесса еще не знала, что подобное будет через десятилетия выдавать rусский поэт еврейского происхождения из Беларуси. Тоже касается и следующих переплетов:

«Весь сад в дожде! // Весь дождь в саду!»; «Приют сиротства моего // моим сиротством сжит со света»; «дом, где я последний раз бездомна».

Просто чудом является понятие мимолетная светлая щель. Это что? Щель – она и в Африке щель. Зимой и летом, ночью и днем. Она не имеет оттенков, неких движений.

Из области Каймании маленькая дрожь птицы, которая должна вместиться между дождем и веткой.

Следующее четверостишие невозможно понять:

Всё дождь и сад сведут на нет,

изгнав из своего объема

необязательный предмет

вцепившегося в землю дома.

Ну не считала же себя предметом автор (герой):

Не время ль уступить зиме,

с ее деревьями и мглою,

чужое место на земле,

некстати занятое мною?

Все это мне попросту представляется бредом сивой кобылы, хотя авторессе опуса было всего тридцать лет.

Радует одно: похоже, я нашел один из источников аврутинского вдыхновения. Послушайте, так и я могу строчить стишки, начитавшись перечисленных поэтесс, Ваншенкина, Блока, Бродского, Пастернака, Мандельштама, Веника Блаженного (Айзенштадта) и других поэтов или эмоциональных графоманов... Но у меня иная задача – вычислять эпигонов и пиитов, с которой я удачно справляюсь.

Александр Новиков (#алесьновікаў)