Впервые статья опубликована на сайте ЛитКритика 28 августа 2017 года.
«Еще Аристотель, этот великий родоначальник и учитель философов, заметил, что под влиянием приливов крови к голове «многие индивидуумы делаются поэтами, пророками или прорицателями и что Марк Сиракузский писал довольно хорошие стихи, пока был маньяком, но, выздоровев, совершенно утратил эту способность».
«…гениальность сопровождается аномалиями того самого органа,на котором зиждется слава гения».
«Гениальность и помешательство», Чезаре Ломброзо
***
Конечно, я не ставлю целью рассуждать о гениальности или каком-то гении – нет их в нашей литературе. Речь пойдет о посредственном писателе и ужасных сценах, создаваемых его воспаленным воображением.
 |
| Н.Чергинец |
Понятно, что, за исключением немногочисленной документальной основы, автор все остальное выдумал. Осведомленные люди помнят о вспыхнувшем было скандале из-за прототипа, имя которого носит один из отрицательных героев Абрам Липкович. Таким образом, Николай Чергинец, автор романа, отомстил блогеру Евгению Липковичу, который сжигал книги писателя в Севастопольском парке г.Минска, прямо напротив своего дома. Дело в том, что отца Евгения зовут Абрам.
Однако не одному блогеру мстит автор в своей книге. Им выведен не то что безобразный, а ужасный образ Павла Войтовича. Известны отношения Н.Чергинца с замечательным человеком, белоруским ученым, председателем Совета Республики НС РБ (2000-2003гг.) Александром Войтовичем.
Есть еще один уродливый персонаж в книге. Это Антон Антончик. Многие писатели могут догадаться, кто из их коллег стоит за ним. Мне Н.Чергинц около четырех-пяти лет назад сообщил имя этого известного документалиста.
Поражает воображение зашкаливание уровня мстительности Н.Чергинца. Ранее он «отомстил» Эдуарду Скобелеву. Если не ошибаюсь, в романе «Сыновья». Считаю такое маниакальное стремление к отмщению психопатологией.
У меня нет желания особо комментировать те отрывки из романа, которые приведу ниже. Мне, как психологу, все понятно. Только воспаленное, больное воображение могло родить такие сцены. Сколько же в них злости, агрессии… Не стану критиковать, хотя есть о чем сказать. Судите сами, уважаемые читатели (орфография и правописание сохранены). И этот писака проталкивал свой псевдороман в школьную программу. Считаю, что специалисты-литературоведы рабочей группы Национального института образования, которые дали негативный отзыв о произведении Н.Чергинца, не прочли его полностью. Иначе они указали бы на то, что я нашел. Такую книгу нельзя подпускать к школьникам даже на пушечный выстрел. Я вынужден ставить этому материалу категорию 18+.
 |
| Чикатило (фото информативное) |
Приехав в интернат, он сразу же направился в процедурную, где услышал детский плач и крики. Работали все семь лежаков. Не задерживаясь, майор пошел дальше. Когда проходил мимо кабинета Войтовича, за дверьми раздался слабый детский крик. Толкнул ногой дверь и увидел, как Войтович на кушетке насиловал девочку. Разорванное платье, трусики валялись на полу. Увидев Мойрина, Войтович вскочил, и на его ноги упали штаны, которые он не успел подхватить. Он лихорадочно пытался натянуть кальсоны.
Мойрин с отвращением поморщился и, с трудом подбирая слова, спросил:
– Твой дама?
– Да, да, яволь.
В этот момент к майору подбежал переводчик.
– Мне сказали, что вы в русский блок направились, господин майор, я решил догнать вас. Возможно, понадоблюсь.
– Хорошо. Скажите этому кобелю, что с такими партнершами он может делать, что хочет, но чтобы это не мешало отбору у них крови.
Переводчик перевел.
Войтович наконец-то справился со своими штанами и, застегивая ремень, радостно рявкнул:
– Яволь, данке шон!
Майор посмотрел на обнаженную девочку. Она была без сознания. Ее худенькие бедра и нижняя часть животика были в крови.
стр.95-96 (первое издание 2012 года)
***
Не прошло и пяти минут, как Липкович возвратился. Вместе с ним вошел долговязый, лет тридцати мужчина. В полицейской форме, на рукаве, как и положено, бело-красно-белая повязка. Винтовка на его правом плече казалась короче обычной. Поздоровались, каждый назвал себя:
– Антон.
– Леонид.
– Что-то ты молодой, Леонид. Тебе хотя бы есть восемнадцать?
– Есть, конечно. Да и ты выглядишь нестарым.
– Ха-ха-ха, – рассмеялся Антончик. – Знаешь, сколько я за свою молодую жизнь баб перебрал.
– А евреек пробовал? – оскалив зубы, спросил Липкович.
– И евреек, но только молоденьких – целочек. Этак лет двенадцати – тринадцати.
– Ну и как?
– А толку мало. Орали дико... две так и сдохли под мной. Леонид вынул из кармана бутылку самогона…
стр.108
***
Утром Мойрин продолжал находиться в состоянии эйфории, когда к нему подошел врач Пауль Залигер и сообщил, что директор интерната Войтович и полицейский Липкович, которые явно сошлись характерами, вчера вечером забрали из новой партии одиннадцать двенадцатилетних еврейских девочек из новой партии и насиловали их, пока те не умерли.
…
Хорошо, – Мойрин вдруг вспомнил, – Фриц, мне только что докладывал доктор Залигер. Этот живодер-полицай по фамилии Липкович и наш пройдоха Войтович вчера без разрешения захватили двух жидовок и насиловали их до смерти. Мне не жаль этих щенят, но надо было сначала взять у них кровь.
стр.128-129 (выделено мною – А.Н.)
***
Уже после второй стопки, Липкович «поплыл»:
– Представляешь, я верой и правдой служу Германии, не жалею ее врагов, даже тех, с кем у меня одна и та же национальность, а мне вдруг дают по морде…
– Тебе?! Кто посмел это сделать? – Делая вид, что уже опьянел, и готов защитить своего друга, с жаром воскликнул Леонид. – За что они тебя так?
– Да за хреновину. Доставил я в интернат партию щенят. Мы с директором интерната Павлом Войтовичем увидели двух маленьких телок: одна жидовка, вторая – русская. Они же все равно идут в расход. Возьмут у них кровь, а их – в Тростенец, в печку. Сейчас в Семково нельзя даже яму вырыть, чтобы засыпать тела. Мороз сделал землю почти на метр твердой, как железо, да и снег валит и валит. Приходится трупы тайком от местных возить в Тростенец. А кто это делает? Я! И мои подчиненные, литовцы и латыши. Мы же помогаем оккупационной власти.
– Ну и что вы сделали с теми девочками?
Что-что, трахнули их. Войтович захотел жидовку, а я – русскую, а они не выдержали и отдали концы. Майор Мойрин приказал нас бить. Я завтра пойду к гауптману СС Шлоттену. Он меня поймет, пусть поставит на место этих офицеришек.
стр.143
Если бы доктор Ломброзо вдруг появился в наше время и ему дали прочесть «роман» Н.Чергинца «Операция «Кровь», то был бы очень доволен: такое авторы не выдавали в его время…
Нашим психиатрам тоже хорошее пособие.
Алесь Новікаў
Комментариев нет:
Отправить комментарий
Примечание. Отправлять комментарии могут только участники этого блога.