ИДИ И СМОТРИ. Виктор Мартинович – о том, почему нашей главной защитой должна стать память.

Мы стремительно приближаемся к временам, когда единственным востребованным литературным жанром будет хорошо написанное проклятие.

Ведь слова печали уже не трогают.

(Источник: «Беларусский партизан»).

Сначала они отключали воду в камерах изоляторов, чтобы заключенные задыхались от вони, теперь они превратили в СИЗО целый микрорайон. Подтверждая мысль о том, что неважно, насколько роскошные у тебя апартаменты, важно, что творится в стране за твоими окнами.

И так, отличная идея останавливать для проверки каждого, кто пытается подвезти воду в гетто. Отличная, но не очень новая.

Самой точной аналитикой сейчас является простой перечень событий. Которые оказались настолько безумными, что никаких объяснений не нужно.

Иди и Смотри.

Кадр из фильма "Иди и смотри".

Человек вышел защищать бело-красно-белые ленты в свой двор и был избит до смерти. Теми людьми, которые забыли, что достоинство и уважение к любому государственному символу измеряется в том числе жизнями лиц, пожертвовавших собой в его защиту.

Сограждане, которые понесли цветы в честь убитого и пытались защитить монумент, были взяты в осаду. Вы видели эти шлемы?

Сначала убить.

Потом запретить чествовать убитого.

Наконец, вынудить тех, кто защищал мемориал, прятаться по подвалам и подъездам. И светить фонариками, чтобы те замерли и боялись, час за часом.

Моя прабабушка прятала еврея в подпечке во время войны. По деревне ходили вооруженные каратели. Кстати, в очень хорошо подогнанной форме. Видимо, гордились тем, какие они страшные. Бабушке, если бы ее разоблачили, грозила смертная казнь.

А что делали с теми, кого разоблачали на площади Перемен?

И эти кресты краской на одежде. Знак особого отношения. И напрасно спорить, является ли белорусский язык единственным основанием для появления такого креста. Это несущественно.

Что важно – даже «политические», то есть взятые ни за что, за «не те» взгляды, дробятся по степени собственной вины.

«Ты чего борзый такой?» - это не «завязка» на районе. Это последние слова, которые можешь услышать в жизни. Причем тому, кто убивал, ничего не будет.

Врачи, которых сначала упаковывали с особой заботой, осуждали не на штрафы, а на сутки. А потом выяснилось, что коронавируса никто не отменял. И те врачи тоже имеют власть. Но не власть покалечить или убить. А власть спасти.

Это, по сути, сюжет: вот в отделение ковидных привозят пациента. И аппаратов ИВЛ немного, а пациент – с той стороны. Успел проявить себя. А у доктора сестра три дня без еды в ожидании суда. А перед этим – десять часов с ладонями на жестяном заборе.

И вот доктору надо спасать. Вспомнит ли он про клятву Гиппократа? Что будет у него на сердце? И какой выбор он, способный спасти или не спасти, сделает?

Каждое воскресенье – просмотр списков. Вот этого знал лично. А эту за что? Какую угрозу она, хрупкая, могла представлять для спокойствия и благополучия? И мысль: кто следующий в эти жернова?

Раньше брали за бело-красно-белый флаг. Потом – просто за то, что вышел, когда объявлен протест и туда, где они его боятся. Потом – за белые ленты. Потом – за цветы. За цветы, да. И вот мы видим, как «ответственность» вышла на уровень места жительства. 

У вас здесь флагов много? Много «борзых»? Ну так вот вам три туалета с бело-красно-белой пометкой – ходите в них. Пока флаги сами не снимете – будет так. Еще и тепло можем рубануть. И ничего, что за него, как и за воду (как и за землю, на которой стоит микрорайон, как и на содержание всех «запрещающих» и «отключающих»), заплачено. А вот теперь – так.

Иди и Смотри.

Отключить тепло и воду. Отключить интернет. Государство превращается из инструмента взаимопомощи граждан в источник проблем. Тех проблем, решить которые может только само, ведь другим запрещено (вентиль под охраной).

Вот у вас есть коммунальщики, у вас есть провайдеры, у вас есть даже какая-то там «управленческая компания», и со всеми ними вы договорились. Еще у вас есть совесть и взгляды. Но рядом с этим – мы. И мы можем Вам отключить все, пока вы «не прыдзёце ў саатвецтвіе».

25 тысяч задержанных. Почти тысяча тех, кто под уголовным делом.

Такого не было ни в России Путина, ни в Украине Януковича. В Польше времен «Солидарности» за два года, с 1981 по 1983, в тюрьмы бросили 10 тысяч. Сравните!

Что происходит здесь? Можно ли вспомнить хотя бы что-то сравнимое в истории Европы после 1945-го года?

Мы убедились, что наших призывов не слышат.

Главной нашей защитой должна стать память.

Виктор Мартинович, budzma.by (перевод: БП)