Статистическая поэзия Алеся Козеко

А.Козеко (фото с сайта СПБ)

В одной из моих статей мелькнуло имя Алеся Козеко, председателя Могилевского областного отделения Союза писателей Беларуси. Один из постоянных читателей указал, что Александр Николаевич автор «широко известной» поэмы «Марыйка». Читатель сетует: об этой поэме, если разобраться, никто ничего серьезного не написал. Прозвучало как бы приглашением к ее критике.

Я обратился к тексту. «Паэма «Марыйка» – гэта паэтычнае асэнсаванне рэалій мінулай вайны праз прызму перажыванняў вясковай дзяўчыны, якая цудам засталася жыць, страціўшы ўсіх сваіх родных» [Поэма «Марийка» – это поэтическое осмысление реалий минувшей войны через призму переживаний деревенской девчонки, которая чудом осталась жить, потеряв всех своих родных и близких].

Девочка Марийка – будущая мать Алеся. Конечно, я не стану отзываться о поэме никоим образом. Это боль автора, его переживания. Да и в чергинцовском писобъединении полно «критиков». Если они о творчестве своего коллеги не отзываются, то я ничем помочь не могу.

Вообще, тема войны (периода т.н. ВОВ) сейчас у нас стала небезопасной, поскольку законодатель поговаривает о закреплении на уровне Конституции и в законодательстве недопустимости искажения истории. Интересно, будут ли обращать внимание на лживую советскую историю этого периода?

Мне захотелось ознакомиться с творчеством А.Козеко. Он русскоязычный, но пишет свои стихи на двух языках. Обращаюсь к серверу стихи.ру, где с 2010 года размещены произведения автора: стихи и переводы. За дюжину лет страничку на сей день посетили всего 7317 пользователей Интернета.

Как-то В.Белинский сказал: «Обыкновенно, когда поэзия исчезает, ее заменяет стихотворство». Это в полной мере относится к текстам Козеко. Его поэзия носит название «описательная». Виссарион Григорьевич говорил: «такую поэзию приличнее было бы называть статистическою».

Тем не менее, можно отметить, что тексты этого автора гармоничны, обладают структурными признаками поэзии. Трудно также обвинить его в ляповатости, хотя имеются некоторые проблемы с образами.

***

«***За окном по-прежнему дождит...», 2014. У автора подол из туманов шелестит, будто шелковое платье. Абсурд.

Трудно представить одушевленные грёзы. Однако они у поэта роняют слёзы. Очаг души – некий новояз.

«***От дьявола брачных чертогов...», 2012. Тема мировых демонов в политике. Дьявол брачных чертогов для меня остался загадкой. Наверное, удачное сравнение экранов телевизоров (дебилоскопов) со «стеклянными иконами», хоть и немного шереховатое.

Сложно понять, что такое «фальшиво-алмазные идеи». Расплывчатый образ. А следующий далек от реальности: «...плавятся киноэкраны // От пламенно-лживых речей». Киноэкран и экран телевизора – это всё же разное.

Несомненно, ляпом является следующее: «...лики продажных пророков, // Гласящие нам: «Мы – Господь!». Лик не может разговаривать.

«***Не спится мне, мой друг, не спится...». Может ли быть общая граница между мечтами, прозрением и сном? Это всё абсолютно разное. Но автор их поместил в одну плоскость: «Сознанье дремлет на границе // Мечты, прозрения и сна…». Думаю, точнее «на грани».

Бросается в глаза шнурочная (длинная) рифма: сна-полна-бледна-отдана-одна-окна-Луна. И это в короткой рифмовке.

Из следующего глобального стишка помещу первое четверостишие. Направленность понятна.

Мы за дела свои в ответе –

За все свершённые дела.

Как много зла на этом свете…

Как много в этом мире зла.

Нашел и то, что может кому-то лечь на сердце или запасть в душу.

 

Сентябрьский вальс

 

Одеялом туманов сентябрь укутал рассветы,

Росным бисером жемчуга щедро зарю одарил,

Обагрённый лучами неяркого тёплого света,

Бледно-розовым пламенем неба лазурь опалил.

 

Вечер тенью прилёг отдохнуть на примятой постели.

Переливами кольца зарделись у диска Луны.

Не нарушат покоя в ночи птиц веселые трели –

Засыпают поющие рощи до новой весны.

 

Заблудившись в лесах, отзовётся негромкое эхо.

Временами зарниц величавая поступь слышна.

И звенит, разливаясь над грустью чарующей этой,

Нескончаемой песней до края земли тишина.

 

Только падают листья – мгновенья минувшего лета,

В вальсе, ветру послушный, осенний кружит листопад.

Тихо падают листья снежинками жёлтого цвета

И о чём-то ушедшем задумчиво нам шелестят.

 © Copyright: Алесь Казеко, 2014

Если кто-то не заметил шаблонности и несвежести образов, ничего страшного.

В завершение приведу трогательное стихотворение. Оно выгодно отличается, например, от рифмованных текстов М.Позднякова о своем Забродье.

Маё сяло

              Светлай памяці

                маёй маці

 

Дзяцінства цёплае святло,

Што для душы маёй было

Жыцця нязгаснага іскрынкай,

У боль нястрымны перайшло

І долу па шчацэ спаўзло

Скупой нястрыманай слязінкай,

І там з гадамі прарасло

Палыну горкага былінкай…

 

Прытулак, роднае сяло,

Што мне дарогу ў свет дало,

Дзе пупавіна закапана –

З зямлі навечна скасавана,

Каткамі часу зруйнавана,

Закрыўшы ў спадчыну акно…

І з той пары баліць… Даўно

Баліць, не зажывае  рана.

 

Там поле чыстае адно –

Пустое, гулкае “гумно”,

Дзе толькі ветры свістам глушаць

У голлі адзінокай грушы,

Ды непрыкаяныя душы

Гукаюць з ветрам заадно

Таго, што канула на дно

І толькі болем грудзі душыць.

 

Ты чуеш? – Цень самоты той

Жалобнай падае слязой

На памяць знішчанае вёскі –

Садоў, дарогаў і пагостаў…

А незаменных стратаў роспач

Гаворыць зноў пра судны дзень,

Які няўхільна прывядзе

Да праўды, праведнай і простай.

 © Copyright: Алесь Казеко, 2014

 

Привлекло ли меня творчество Козеко? Откровенно – нет. Тем не менее, его рифмовки не отталкивают в силу определенной гармоничности и отсутствия натужности. Через них я познал внутреннее содержание автора, который является умеренно верующим, потому тема религии и Бога не давит на психику. Она проходит сквозь творчество Козеко лишь отдельными штрихами.

Александр Новиков (#алесьновікаў)