 |
| анимация информативная |
Усталость обволокла всё тело. На глаза накатилась скупая слеза: взгляд сразу раздвоился. Вот зрачок вобрал в себя заоконный переулок. Но взгляд снова растерянно стали двоить клены, которые забились в биноклик слез.
До ближайшего клена через слезу всего полруки. Полкасания, потому что в таких условиях невозможно полностью коснуться. Даже трепетный жест и тот отполовинен. Но, как только сбежит слеза, снова становятся далёкими вода и твердь. Да и грехов с покаяниями не видать
Вот так всегда…
Как же странен этот мир, а суть его дьявольски двояка! Я вглядываюсь в даль: вон идол… а вон – кумир. Однако, как только обернусь назад – ни памяти… ни знака…
***
Кажется, я нашел способ как отличить графоманские поделки от качественных поэтических произведений. Их нужно просто перевести в прозу без искажения. Бред вверху не плод моего воображения. Это перевод стишка Анатолия Аврутина:
Скупой слезой двоя усталый взгляд,
Вобрал зрачок проулок заоконный.
И снова взгляд растерянно двоят
В биноклик слёз забившиеся клёны.
Через слезу до клёна – полруки,
Пол-трепетного жеста, полкасанья…
Сбежит слеза… И снова далеки
Вода и твердь, грехи и покаянья.
Вот так всегда…
Как странен этот мир,
Как суть его божественно-двояка!
Вглядишься вдаль – вот идол… вот кумир…
Взглянешь назад – ни памяти… ни знака.
***
Почему же эта и подобные рифмовки у многих не вызывают отторжения? Да потому что виной тому ритмика и рифмы: они усыпляют бдительность, блокируя психику и понижая уровень восприимчивости: логика оказывается как бы в смирительной рубашке.
Можно ли любого автора «опошлить» подобным переводом? Ответ отрицательный. Здесь напрашивается банальность – мастерство не ржавеет. Рассмотрю мой посыл на примере короткого есенинского стихотворения со сложными тропами. Не раз ссылался на него.
***
Там, где капустные грядки
Красной водой поливает восход,
кленёночек маленький матке
Зеленое вымя сосёт.
«Там, где капустные грядки…» (1910)
На это может сказать «бред» лишь человек с IQ ниже плинтуса. Или тот, кто далек от поэзии. Перевожу в прозу произведение, в котором образность не мешает восприятию и авторская мысль ясна, как летнее индийское небо.
На белокочанной росистой капусте в грядках отражается алая утренняя заря: восход будто поливает их красной водой. Вот невдалеке маленький клён уже достиг кроны породившего его дерева. Он подобен теленочку, который тянется с вымени матери и сосет его.
В стихотворении Есенина всё прекрасно. Оно гармонично. Тропы выверены, точны и потому воспринимаются свободно. И окказионализм «кленёночек» (кот – котёночек, клён – кленёночек) чудесен. Потому перевод его гармоничен. Ничего не режет ухо, не колет глаз. Потому взгляд не двоится, от накатившей слезы при чтении и восприятии, как это происходит в случае с поделками Аврутина. Многие стихотворения-рифмовки нашего пиита воспринимаются будто складки жирного живота алкоголика врачом, который не может прощупать печень. Вымученные метафоры также не осязаемы ни усталым, ни отдохнувшим взглядом.
Любителю вурдалаков и ему подобным, утверждающим, что я не разбираюсь в поэзии: попробуйте перевести тексты своих кумиров на понятный язык. Если сможете, конечно, поскольку это труд интеллектуальный…
Александр Новиков (#алесьновікаў)
Комментариев нет:
Отправить комментарий